Константин Дьячков

ДСУ расшифровывается как Дом сестринского ухода. Это нечто вроде дома престарелых, только без ограничений по возрасту. Сюда попадают не только старики, но и те, кто в силу каких-то причин не может сам о себе позаботиться, а других, чтобы о них позаботиться, нет.

ДСУ расшифровывается как Дом сестринского ухода. Это нечто вроде дома престарелых, только без ограничений по возрасту. Сюда попадают не только старики, но и те, кто в силу каких-то причин не может сам о себе позаботиться, а других, чтобы о них позаботиться, нет.

«Наши пациенты делятся на две группы: тяжелые и очень тяжелые», - говорит директор Кривецкого ДСУ Тамара Сергеевна Швыдкая. Некоторые и ходить не могут – просто лежат и стонут. Другие пободрее. Одна женщина ослепла и десять лет ничего не видела – даже в туалет ее приходилось водить. Тамара Сергеевна уговорила ее сделать операцию. Зрение выправилось, теперь эта женщина газеты читает.

В ДСУ – тридцать пациентов. Некоторые находятся здесь уже много лет и знают, что здесь и помрут. Другие – таких меньшинство – рассматривают ДСУ как временное пристанище и верят, что жизнь еще повернется к ним светлой стороной. Самому молодому пациенту нет и сорока. Саша отморозил ноги на зимней рыбалке, началась гангрена, обе ноги пришлось ампутировать. Но ни на Бога, ни на судьбу он не ропщет. Шутит. Пристрастился к чтению исторических романов и детективов. Мечтает, что весной поедет в Петрозаводск, ему там сделают новые ноги, и можно будет начать новую жизнь.

ДСУ был задуман как пересылочный пункт. Сюда попадают люди из Пудожского района – из Кривцев и окрестных деревень. Затем они должны по идее отправляться дальше – в дом престарелых или больницы в Медвежьегорске или Петрозаводске. На практике получилось иначе. Большинство пациентов уезжать не хотят. Петрозаводск далеко – 400 с лишним километров, целое путешествие, если кто из близких и захочет навестить, то вряд ли доедет. Так и живут здесь стационарно.

Местное начальство относилось к ДСУ скептически, если не сказать пренебрежительно. А теперь, говорит Тамара Сергеевна, некоторые бывшие начальники сами здесь оказались. Такая вот ирония судьбы.

Некоторые зрители этих фотографий с удивлением замечали, что старики на них не выглядят несчастными. Замечали они это с некоторым недоумением и даже чуть ли не обидой, как бы исходя из того, что счастливым в таком возрасте и таком месте быть невозможно. Счастьем это, конечно, не назовешь, но и ужаса в этом не больше, чем в других формах обыденной жизни.

теЕвгения Горного